«УРАЛ! Это значит могущество! Безмятежность и красота!УРАЛ! Это наша гордость! Это сердец теплота! УРАЛ! Это просто сказка! Это сила и ...»

Малая родина. Из истории нашего села.

ПОДБОРКА МАТЕРИАЛОВ К КЛАССНОМУ ЧАСУ.

УРАЛ! Это значит могущество!

Безмятежность и красота!УРАЛ! Это наша гордость!

Это сердец теплота!

УРАЛ! Это просто сказка!

Это сила и высота!

УРАЛ! Это зелень лета,

Это снег и осенний лист…

УРАЛ! Это наша светоч!

УРАЛ! Это наша жизнь!

Глазами Мамина-Сибиряка

Село Тюбук, спрятанное от екатеринбургской трассы густым перелеском, всегда остается незамеченным – разве за исключением свертка на Каменскую дорогу. Вот и путешественник полуторавековой давности, Д.Н. Мамин-Сибиряк, отправившись летом 1886 года на кумыс, проездом, не нашел в Тюбуке ничего удивительного, хотя писательские глаза всегда остаются цепкими.

Д.Н. Мамин-Сибиряк

«Вид на Тюбук издали не особенно красив. В глубине темной полосой тянется владельческий лес, а самое селение залегло по берегам реки Синары в низкой и болотистой котловине… По сторонам дороги расстилались поля, на которых стеной поднималась знаменитая зауральская пшеница. Черные озими пестрили картину, как черные квадраты шахматной доски… Общую картину скрашивали белевшая на пригорке церковь да господский дом с садом, как все господские дома на Руси… Вишневые горы обрисовались на горизонте окончательно и лежали синевато-фиолетовой глыбой, как рисуют горы начинающие художники…»

Такое описание пришлось тюбукчанам не по душе; дошло даже до того, что название села оказалось «привязанным» к писателю – мол, чуть ли ни сам это имя придумал. Суть в том, что Тюбук в переводе со старобашкирского – дальняя, отдаленная местность. Не лучше и перевод с древнеиранского – мель. В общем, ничего особенного…

Мишарские корни

Когда появилось село Тюбук – никто не знает: слишком разноречивы даты, рассыпанные по XVIII столетию. Скорее всего, село было основано в начале века, когда мещеряков призвали для охраны Уйской пограничной линии крепостей. Некоторые семьи, видимо, не доехали до места назначения.

На ландкарте Яицкого ведомства башкирских жилищ уральских крепостей, которая была у начальника Казанских и Сибирских горных заводов Василия Татищева, это село уже обозначено – «Тюббук»; а рядом поставлена дата – 1735 год. Также днем рождения села считается 1744 год, когда тюбукские мещеряки официально оформили земельный надел. С этими наделами и произойдет удивительный, но малоприятный исторический поворот.

Владельческий статус

В середине XVIII века, а тем паче после Пугачевского бунта начинается «настойчивое обрусение» южноуральских земель. Именно эти «нежные» слова использует Д.Н. Мамин-Сибиряк, чтобы хоть как-то нивелировать жестокие и подчас уродливые процессы, которые происходили на местах. Шло масштабное закрепление земель – точнее, их покупка и передача в частное владение.

«Хищение башкирских земель происходило в самых грандиозных размерах, - рассказывает писатель. - Происходила обыкновенно добровольная «покупка», причем выкидывались невероятно дикие штуки: так, в 1756 г. дача Кыштымских заводов, равняющаяся 150 000 десятин, куплена всего за 150 рублей ассигнациями, т. е. по 1/10 копейки ассигнации за десятину...»

В тюбукских землях самым проворным оказался Никифор Герасимович Клеопин – один из организаторов горной промышленности на Урале. Именно он в середине XVIII века совершил ряд купчих крепостей с башкирами Салзаутской волости, приобрел около 20 тысяч десятин земли вокруг Синары и стал первым «владельцем» села Тюбук.

Чиновники, помещики…

Помещичьи владенья, по словам Мамина-Сибиряка, были большой редкостью для вольной сибирской земли, не видавшей крепостного права. Соседние Булзи – и те «шифровались», чтобы не показывать крепостную сущность латифундистов. В Тюбуке же все вышло по-серьезному.

«Опись» тюбукских владельцев, сделанная М.Б. Ларионовой в «Каслинском альманахе», показывает, что большинство из них принадлежало к чиновничьему или служивому сословию. Тот же Н.Г. Клеопин был членом Главного правления Сибирских и Казанских заводов. Евдоким Яковлев, скупивший половину Тюбука, сначала был протоколистом в Сибирском обер-бергамте, затем стал присутствующим в Екатеринбургской заводской канцелярии. Говорят, был близок к графу С.Р. Воронцову…

Поделенное надвое

Кстати, о разделе Тюбука. Исследователи указывают, что подобное «разновладение» для Урала было крайней редкостью. В Пермском крае, к примеру, вспоминают лишь Усолье, поделенное между помещиками на четыре части. В Тюбуке Клеопин продал южную часть имения, что от реки Синары в сторону озера Аллаки, Евдокиму Яковлевичу Яковлеву.

Река разделила село не только по берегам, но и по владениям. Два берега – две барские усадьбы. В каждой кипела жизнь: делили наследство, вступали в права, заключали договора. Земля оставалась – владельцы менялись. Были всевозможные судебные тяжбы из-за межей – кто кому какой «кадастр» должен. За договорами «купли-продажи» числились крепостные души – мужские, женские. Менялись и фамилии: Яковлевы, Карамышевы, Гордеевы, Ширяевы, Матусевичи, Берги…

Залетные птицы

Никогда бы не поверил, если бы сам не прочитал – как писатель-народник вдруг жалеет тюбукских (и не только) помещиков. «Страшное положение занимают наши зауральские помещики: они испытывают муки Тантала. В руках, кажется, все данные, чтобы жить припеваючи, а в результате едва сводятся концы с концами, как это можно видеть на примере Тюбука. И земли много, и земля отличная, и рабочие руки сравнительно не дороги, жить да радоваться, а между тем помещики разоряются, продают свои вотчины и уходят в город…»

Разорялись, кстати, не только из-за неумения вести хозяйство или других человеческих пороков. Интересные акценты расставляет Д.Н. Мамин-Сибиряк: «Мы, городские жители, не имеем даже приблизительного представления о страшной деревенской нужде, которая давит вас своей беспомощностью. Тут разнесут по крохам какое угодно состояние… В деревне как из земли вырастают такие неотступные нужды, такая вопиющая бедность, такая нищета и отчаянная голь, что, как полая вода, просачивает и размывает самые крепкие и точные хозяйственные расчеты и соображения. Нужно быть отпетым кулаком и христопродавцем, чтоб отнестись безучастно к чужим слезам, а тут свои хозяйственные нужды вяжут по рукам и ногам…»

В целом, автор «Приваловских миллионов» говорит жестко: «Зауральские помещики — это залетные птицы, которые попали сюда совершенно случайно…» Как залетели – так и вылетели; правда, выжав из привезенных в Тюбук с центральной России крепостных все возможности…

Шайтан попутал

Помещичьи «бизнес-планы» в Тюбуке приживались плохо. Примечательная история произошла с московским купцом Матвеем Ярцовым, который в начале XIX века приобрел южную часть Тюбука у братьев Ширяевых – в довесок к Шайтанским заводам (Первоуральск), которыми они владели. Не просто приобрел, а изменил статус села, добившись включения его в Шайтанский поссесионный округ. Как рассказывает М.Б. Ларионова, новый владелец предполагал использовать водные ресурсы реки Синары, переместив сюда плющильные и резные станы с Шайтанских заводов. Вскоре в Тюбуке появились две фабрики по обработке металла.

Подвели Ярцова две вещи. Первая – река Синара, «бедное течение которой не может довольствовать водой того действия более трех месяцев в году». Вторая – сами крестьяне, ставшие приписными, но оставшиеся непривычными к тяжелым заводским работам. Они, собственно, и устроили скандал, завалив Горное правление всевозможными жалобами, и добились-таки для себя права оставаться «на хлебопашестве». Владельцу Шайтанских заводов пришлось довольствоваться в Тюбуке доходами с двух водяных мельниц, рыбной ловли, а также тешить себя небольшим конным заводом.

Ширяевская винокурня

Зато имя одного из Ширяевых – Александра Сергеевича – и по сей день входит в «золотой фонд» истории Тюбука. Бывший артиллерии поручик, выходец из семьи потомственных купцов-винокуров, в 1793 году он начал строительство винокуренного завода. Спустя почти век на базе ширяевской винокурни братья Злоказовы выстроили мощный по тем временам спиртзавод, производивший до 20 тысяч декалитров спирта в год. Этот завод и стал «визитной карточкой» Тюбука.

В советские годы половина южноуральской водки шла на тюбукском спирте. Завод перестраивался, обновлялся, занимался попутным производством пищевой углекислоты.

Село Богословское, Тюбуцкое тож…

У села Тюбук, кстати, была возможность «сменить имя». Еще «первовладельцем» Тюбука Никифором Клеопиным на возвышенности у реки была построена деревянная церковь с престолом во имя святого Иоанна Богослова. В XIX веке на месте деревянной церкви жители построили красивый каменный храм, классический, с чертами барочной архитектуры. Некоторые путешественники стали называть село по церкви – Богословское. Название не закрепилось. Как покажет время, не «закрепится» и церковь. В 1933 году прошло последнее богослужение, а затем при большом стечении народа новые власти спилили кресты и разобрали купола…